Николай Викторович Должанский опять привезен на Сейшелы. Опять греется, жирок топит и стращает своей горбатостью слабонервных зрителей. Это разных Гаути с Катями можно было выгнать за построение слабой любви – у Николая Викторовича любовь крепкая! К пшеничному соку без мякоти. И Руслану Игоревну Колян любит – конечно, не так, как пшеничный, но любит. На Проекте любить велено, а ему в пыльный архив низзззя – потому хэдлайнер весь в светлом чуйстве пребывает: разве теперь выгонят? У него любовь неразделенная и потому трагедия, у него сердце разбито – он клюкает каждый день в счастии. То есть, в горести, конечно.
Пишет: «… Я живу в отрыве от моей любимой Русечки Мишиной! Тоскую по своему «солнышку»! Люблю её, как и прежде! Скучаю!» (с) Понятно? Любовь и тоска у Коки. Значит, не турнут. Значит, с жалованьем, соком и скатертью-самобранкой все ОК. Ведь он строитель любви. В отличие от Гаути, Кати и даже новенького выгнанного Влада.
Вы видели когда-нибудь Коляна с книгой, с телефоном, с ноутбуком? Он про интернет в курсе? Или так много пишут о вреде алкоголя, что алкоголик твердо решил бросить … читать? Чем Должанский занимается целыми днями? Разговаривает молодежь с дядькой с брезгливостью, норовят держаться от вонючего подальше, в компании свои не зовут - интересы у них разные. Краснеет престарелый Кока загорелой, счастливой рожей в одиночестве, сунув нос в кружку – типа, соком забавляется…. Пшеничным без мякоти.
Трусит за девами, ему в дочери годящимися, выпрашивает у любой волшебства – надеясь, что не перепадет ничего, возраст у Коки. Он и в молодости не прытким был, а уж нынче. И давление, и печень трещит, и почки отказывают. Энурез у Коки, недержание. Но его очень и очень долго продержат на Проекте – у него любовь. Неразделенная. Светлая. Крепкая, как горох. Типа, к «солнышку» Руське. У всех молодых любовь бабочками в животе звенит, а у Коляна соком пшеничным без мякоти булькает. Говорят, что Кока НЕ родственник Бузовой, а не верится. Это единственное всему маразму объяснение.
[Автор: Светлана Из-Тихого-Омута]
