В ночном ослик Йоська, плюсодинка Бегемота Шуни Черно, плакал – дошло до Йоськи, что, плавая в *ерьме, только *ерьмо и поймаешь. Недавно Ослик громко звался Иосифом, горбоносым сыном гордого народа – был он игривым, подтянутым, резвым… С недовольными причитаниями наводил порядок в комнате, где вынужден был проживать с грязнухой Чернухой, морщился от пахучести девахи, с которой свела ее проектная судьба-индейка, косился налево и жизнь его совсем не была копейкой. Бегемот Шуня тяжело топала за ним по всей Поляне, обливалась слезами, тоненько выла шакалом и выпрашивала хоть крошку любви от чванливого джигита, обещая, обещая и обещая меняться – ВСЕ ради Прекрасного и недоступного Йоси! На Острове Спившихс… сбывшихся yадежд Шуня умирала без его высокого внимания, в отчаянии и в гневе разносила площадку и валялась в ногах любимого, зычно трубя о своей великой любви – а тот косился в сторону своей далекой армянской невесты, мечтал о свадьбе с чернокудрой милашкой и плевать хотел на толстую, вонючую дуру, навязанную ему Карабасами.
Нынче совсем не то, что давеча: поседевший, заросший, исхудавший, обрюзгший Йоська, Моська коронованной проектной звезды Слона, пугливо прячется за широченную спину своей Шунечки, нежно кличет бегемота «Заей», натирает сорванную поясницу мазями, прекратил мечтать о танцах, об актерстве, о свободе, о воле, о недавней армянской зазнобе, об уважении семьи и всей своей диаспоры… В их комнате теперь вечный бардак – втянулся Йоська в черногрязье, привык, принюхался… Подняли недавно Моську мужики, чтобы нести его в холодный бассейн, как пожелала кровожадная веселуха Слон Шуня, местная звЯзда, так едва не задохнулись от его пахучести: морщили и зажимали носы от Йоськиного смрада – уж с кем поведешься! А коли повелся с вонькой поросей, поведясь на проектные премии, благоухать розами и незабудками не станешь. Плакал в эфире проектный паяц Йоська, прижимаясь к коронованному Бегемоту, горестно скулил, что потерял себя, что не уверенный он нынче, что сам себя загнал в тупик в союзе с тупой Сашкой, что трусливый ПЛЮСодин он нынче. А все потому, что хоть жизнь и длинная, как туалетная бумага, но тратить ее на всякое *ерьмо не стоит: на ошибках люди учатся, а после ошибок лечатся…
[Автор: Светлана Из-Тихого-Омута]